Требования, заявляемые позиции

«В мэрии состоялась встреча депутатов Горсовета, совместно с заинтересованной общественностью с одной стороны, и нового собственника наших ТЭЦ (вместо СИБЭКО), т.е. с руководством СГК (Сибирской генерирующей компании) с другой. Общественность хотела получить ответ: будет ли нам худо от перевода ТЭЦ на бурый голь?

Обычно собственники таких компаний не склонны раскрывать все карты перед потребителями (плательщиками) своих услуг, поэтому задача общественности – сгенерировать наиболее точные вопросы и привлечь толковых экспертов, чтобы всё-таки разобраться и найти ответы на больные вопросы. В этот раз, с тем и другим у объединенного пула депутаты + общественность получилось не лучшим образом. На мой взгляд, профессионально подготовленных специалистов-энергетиков, желающих выступать на стороне вопрошающих, было крайне мало. Поэтому в анализе ответов генерального директора СГК Михаила Варфоломеевича Кузнецова нам, общественности, пришлось полагаться на не вполне внятные комментарии экспертов, а больше на собственную интуицию, жизненный опыт и здравый смысл.

Если верить Кузнецову, то бурые угли для ТЭЦ и горожан – исключительное благо: меньше зольность, меньше содержание оксидов азота и серы, следовательно, ожидаемые загрязнения и экологическая нагрузка гораздо меньше, чем от каменных углей, которые использовались до настоящего времени. Правда, таблиц и графиков нам не приводили, мол, цифры расчетные, проверить их инструментально можно только после отопительного сезона.

Однако независимый эксперт Сергей Пащенко, сотрудник Института химической кинетики и горения СО РАН, сообщил: поскольку калорийность бурых углей примерно на 30% ниже чем каменных, то бурых углей на производство того же количества тепла уйдет больше, поэтому неизбежно возрастет объем выхода золы. О загрязнениях, к сожалению, содержательного было сказано совсем немного. От Кузнецова: будет гораздо чище. От академика РАН Алексеенко С. В.: если будут хорошо очищать, то будет чисто. Но кто же вселит в нас уверенность в хорошей очистке? Сергей Пащенко, например, уверен, и в доказательство предоставил несколько графиков, что «чисто» или «грязно» зависит от нескольких факторов: розы ветров, времени суток, погоды и, безусловно, сезона года. Поэтому даже испытание может не показать, каким будет воздействие на конкретный район в конкретное время. Тем более, что в отопительный сезон, особенно зимой, испытаний обычно не проводят. Так что нет уверенности, что смог в городе-чемпионе по онкологии (среди миллионников России) не усилится в холодные безветренные зимние дни.

Оптимизма не добавило и выступление депутата из Новокузнецка: он призывал не доверять СГК и его управленцам, бороться против превращения Новосибирска в аналог Новокузнецка по выбросам и задымлению, в чем и пожелал победы новосибирцам. А ведь есть еще и негативный пример Красноярска. Похоже, мы не первопроходцы.

Можно отметить мастерский уход от ответов на неприятные вопросы гендиректора СГК Кузнецова. Например, на вопрос - как будет решаться проблема с новыми золоотвалами, которая для ТЭЦ-5 уже сейчас остра, - мы услышали, что золы – это оказывается не отходы, а всего лишь строительный материал, во всем мире ее так и используют. Однако неясно, будет ли пристоен к ТЭЦ новый заводик по переработке, т.е. превращению «отходов в доходы», поэтому есть обоснованные опасения, что проблема с золоотвалами обострится.

Или другой пример. В ответ на вопрос – где цифры и графики, которые бы подтверждали слова о меньшей опасности загрязнений от сжигания бурых углей на наших ТЭЦ – присутствующих пригласили на производство. То есть фактически предложили чисто визуально в одно посещение оценить расчетные цифры, должные собираться в результате длительных замеров специалистами с приборами. Косвенно это говорит о том, что нужных цифр либо нет, либо их скрывают от общественности.

Учитывая, что владельцы месторождения бурых углей под Красноярском и владельцы СГК одни и те же люди, то естественно возникает сомнение, случайно ли это совпадение? Не является ли забота о наших кошельках маркетинговым ходом по продвижению интересов собственников компаний? А как же при этом наши местные власти защищают интересы местных жителей?

Это те риски, которые пытались оценить депутаты и общественность на конференции.

Но есть ли плюсы для города, которые объяснили бы – почему нельзя сразу отказаться от схемы с бурым углем? В ответ мы услышали: этот плюс в экономии, мол, бурые угли значительно дешевле, а возможность перехода на другое топливо вроде бы сделает сговорчивее и прежних, кузбасских продавцов угля, которым город пользуется уже давно, до прихода к нам их конкурента - СГК. Все знают, что наши новосибирские теплосети ужасны, они парят и теряют тепло, а платежеспособность потребителей небезгранична. На другой чаше весов не только потенциальное здоровье и продолжительность жизни новосибирцев, но и возможности самих ТЭЦ работать на бурых углях. Поэтому у общественности есть большие сомнения, что такой переход вообще возможен без дорогостоящей модернизации, которая нивелирует якобы плюс от экономии.

1) «Вы всё, что мы создали, рушите! Если надо будет, мы дойдём до президента! Верните главбуха, верните директора на место! А молодёжь пусть… «Юность» есть, 125-ая школа есть, помещение есть. Нечего к готовому прикладываться! Вы сейчас что делаете? Молодёжь грабит стариков. Вот что делается».

2) «Мы боимся того, что произойдёт всё то, что произошло с поликлиникой на Воеводского. Вы все знаете, что её сначала передали в агентство муниципального здравоохранения, а потом просто выдавили всех врачей и, собственно, 2400 человек, которые там прикреплены к поликлинике, — им пообещали это здание уже практически передать ЦНМТ. Что будет с этим зданием по итогу?»

3) «Не будет трудных подростков, если с ними будут работать с молодёжью, сначала с детьми, а потом взрослые с ними же. Не будет такой проблемы. У нас в Верхней зоне её практически нет. Поэтому «Калейдоскоп», который работает с маленькими, с разными детьми, и до старших — это уникальная история».

1) «Нет никаких нововведений, которые противоречат концепции Калейдоскопа. Направления работы едины. Мы ничего не уничтожаем, мы расширяем и углубляем. Ни одно формирование, ни один проект не будут закрыты. Что касается людей, сокращается только две ставки. <...> Это делается, чтобы здесь расширить деятельность. Наша миссия — создавать возможности самореализации для молодёжи. Сейчас мы занимаемся стандартизацией, но это стандарты, которые не в рамки загоняют, а, наоборот, дают возможность».

2) «Все направления в «Калейдоскопе» будут сохранены».

3) «Что касается калейдоскопа и бренда "Калейдоскоп": никакого переименования не будет. Отдел "Калейдоскоп" в центре "Мир молодёжи" — это такой же бренд, как и просто отдельно "Калейдоскоп". Дальше — по поводу директора. Ставка директора даже не сокращается, она переходит в ставку начальника отдела. То есть тот человек, который здесь сейчас является руководителем, им же здесь и останется. Я не понимаю, в чём сейчас вопрос. И последнее: по поводу того, что это какое-то внезапное постановление. Процесс реорганизации запущен почти два года назад. И неоднократно в прошлом году, в позапрошлом вот в этом самом зале проводилось несколько открытых совещаний, на которых представлялись концепции; на которых собирались сотрудники калейдоскопа, поэтому не нужно говорить, что это какое-то внезапное решение».

«Нам говорят, что тут будут изменения. Так называема «оптимизация», но ни одно животное не пострадает. Почему у нас есть сомнения, что будет именно так?
Мы видели, что входит в оптимизацию: ликвидация позиции директора и главного бухгалтера. Мы с вами не маленькие дети, мы понимаем, что, если в организации нет главного бухгалтера и директора, она свою самостоятельность утрачивает. Это означает, что решение будут принимать там, наверху. Хорошо это или плохо — судите сами. Сохранятся ли эти все направления или нет, это нас сильно беспокоит, честно говоря. Мы на это хотели, с позиции Профсоюза СО РАН, чтобы остался «Калейдоскоп» как самостоятельное подразделение, чтобы там был центр принятия решений. Маленьких, но очень уместных решений. Потому что нашу специфику, когда организации присоединяются к городским (опыт есть во многих сферах), они утрачивают свою специфику, вот этот колорит, часто становятся ненужными. Вот это нас беспокоит. И мы бы хотели понять, как будет работать, какие у нас будут гарантии, в каком-то смысле».